Неточные совпадения
Частный пристав. Держиморда поехал на
пожарной трубе.
О бригадире все словно позабыли, хотя некоторые и уверяли, что видели, как он слонялся с единственной
пожарной трубой и порывался отстоять попов дом.
Он спал на голой земле и только в сильные морозы позволял себе укрыться на
пожарном сеновале; вместо подушки клал под головы́ камень; вставал с зарею, надевал вицмундир и тотчас же бил в барабан; курил махорку до такой степени вонючую, что даже полицейские солдаты и те краснели, когда до обоняния их доходил запах ее; ел лошадиное мясо и свободно пережевывал воловьи жилы.
Без шапки, в разодранном вицмундире, с опущенной долу головой и бия себя в перси, [Пе́рси (церковно-славянск.) — грудь.] шел Грустилов впереди процессии, состоявшей, впрочем, лишь из чинов полицейской и
пожарной команды.
На одно из таких побоищ явился сам Фердыщенко с
пожарной трубою и бочкой воды.
Анархия царствовала в городе полная; начальствующих не было; предводитель удрал в деревню, старший квартальный зарылся с смотрителем училищ на
пожарном дворе в солому и трепетал.
Отслушав заутреню, Грустилов вышел из церкви ободренный и, указывая Пфейферше на вытянувшихся в струнку
пожарных и полицейских солдат ("кои и во время глуповского беспутства втайне истинному богу верны пребывали", — присовокупляет летописец), сказал...
Из полукруглого окна были видны вершины деревьев сада, украшенные инеем или снегом, похожим на куски ваты; за деревьями возвышалась серая
пожарная каланча, на ней медленно и скучно кружился человек в сером тулупе, за каланчою — пустота небес.
Самгин видел, как отскакивали куски льда, обнажая остов баррикады, как двое
пожарных, отломив спинку дивана, начали вырывать из нее мочальную набивку, бросая комки ее третьему, а он, стоя на коленях, зажигал спички о рукав куртки; спички гасли, но вот одна из них расцвела,
пожарный сунул ее в мочало, и быстро, кудряво побежали во все стороны хитренькие огоньки, исчезли и вдруг собрались в красный султан; тогда один
пожарный поднял над огнем бочку, вытряхнул из нее солому, щепки; густо заклубился серый дым, —
пожарный поставил в него бочку, дым стал более густ, и затем из бочки взметнулось густо-красное пламя.
А рядом с Климом стоял кудрявый парень, держа в руках железный лом, и — чихал; чихнет, улыбнется Самгину и, мигая, пристукивая ломом о булыжник, ждет следующего чиха. Во двор, в голубоватую кисею дыма, вбегали
пожарные, влача за собою длинную змею с медным жалом. Стучали топоры, трещали доски, падали на землю, дымясь и сея золотые искры; полицейский пристав Эгге уговаривал зрителей...
Но юмориста уже задавили лошади
пожарной команды, когда он ехал из бани домой.
— Этих бесноватых следовало бы полить водою из
пожарного брандспойта, — довольно громко сказал он; Варвара, стоя, бормотала...
Ехала бугристо нагруженная зеленая телега
пожарной команды, под ее дугою качался и весело звонил колокольчик. Парой рыжих лошадей правил краснолицый солдат в синей рубахе, медная голова его ослепительно сияла. Очень странное впечатление будили у Самгина веселый колокольчик и эта медная башка, сиявшая празднично. За этой телегой ехала другая, третья и еще, и над каждой торжественно возвышалась медная голова.
— В сущности, город — беззащитен, — сказал Клим, но Макарова уже не было на крыше, он незаметно ушел. По улице, над серым булыжником мостовой, с громом скакали черные лошади, запряженные в зеленые телеги, сверкали медные головы
пожарных, и все это было странно, как сновидение. Клим Самгин спустился с крыши, вошел в дом, в прохладную тишину. Макаров сидел у стола с газетой в руке и читал, прихлебывая крепкий чай.
В коляске, запряженной парой черных зверей, ноги которых работали, точно рычаги фантастической машины, проехала Алина Телепнева, рядом с нею — Лютов, а напротив них, под спиною кучера, размахивал рукою толстый человек, похожий на
пожарного.
На улице стало весело и шумно, дом напротив разрумянился, помолодел,
пожарные и солдаты тоже помолодели, сделались тоньше, стройней.
Клим отодвинулся за косяк. Солдат было человек двадцать; среди них шли тесной группой
пожарные, трое — черные, в касках, человек десять серых — в фуражках, с топорами за поясом. Ехала зеленая телега, мотали головами толстые лошади.
Луна стояла над
пожарной каланчой.
— Почему же только
пожарные гасят огонь, а народ не гасит?
— Передавили друг друга. Страшная штука. Вы — видели? Черт… Расползаются с поля люди и оставляют за собой трупы. Заметили вы:
пожарные едут с колоколами, едут и — звонят! Я говорю: «Подвязать надо, нехорошо!» Отвечает: «Нельзя». Идиоты с колокольчиками… Вообще, я скажу…
— Ванька, в сущности, добрая душа, а грубит только потому, что не смеет говорить иначе, боится, что глупо будет. Грубость у него — признак ремесла, как дурацкий шлем
пожарного.
Пожарные в касках и черных куртках стояли у ворот дома Винокурова, не принимая участия в работе; их медные головы точно плавились, и было что-то очень важное в черных неподвижных фигурах, с головами римских легионеров.
Костер стал гореть не очень ярко; тогда
пожарные, входя во дворы, приносили оттуда поленья дров, подкладывали их в огонь, — на минуту дым становился гуще, а затем огонь яростно взрывал его, и отблески пламени заставляли дома дрожать, ежиться.
— Ты, Ваничка, радуешься, как
пожарный, который давно не гасил огня… Ей-богу!
— Куда они идут? — шепотом спросила Варвара, прижимаясь к Самгину; он посторонился, глядя, как
пожарные, сняв с телеги лома, пошли на баррикаду. Застучали частые удары, затрещало, заскрипело дерево.
Но шум был таков, что он едва слышал даже свой голос, а сзади памятника, у
пожарной части, образовался хор и, как бы поднимая что-то тяжелое, кричал ритмично...
— Я, еще мальчишкой будучи,
пожарным на каланче завидовал: стоит человек на высоте, и все ему видно.
Чувствуя, что беседа этих случайных людей тяготит его, Самгин пожелал переменить место и боком проскользнул вперед между
пожарным и танцором. Но
пожарный тяжелой рукой схватил его за плечо, оттолкнул назад и сказал поучительно...
Зарево над Москвой освещало золотые главы церквей, они поблескивали, точно шлемы равнодушных солдат
пожарной команды. Дома похожи на комья земли, распаханной огромнейшим плугом, который, прорезав в земле глубокие борозды, обнаружил в ней золото огня. Самгин ощущал, что и в нем прямолинейно работает честный плуг, вспахивая темные недоумения и тревоги. Человек с палкой в руке, толкнув его, крикнул...
— Подожди, — попросил Самгин, встал и подошел к окну. Было уже около полуночи, и обычно в этот час на улице, даже и днем тихой, укреплялась невозмутимая, провинциальная тишина. Но в эту ночь двойные рамы окон почти непрерывно пропускали в комнату приглушенные, мягкие звуки движения, шли группы людей, гудел автомобиль, проехала
пожарная команда. Самгина заставил подойти к окну шум, необычно тяжелый, от него тонко заныли стекла в окнах и даже задребезжала посуда в буфете.
«Пошел к Спивак, это она стучала», — сообразил Клим, глядя на крышу, где
пожарные, растаптывая снег, заставляли его гуще дымиться серым дымом.
Но все-таки он позвонил; из
пожарной части ему сказали кратко и сердито...
Потом дома потемнели, застыли раскаленные штыки и каски, высокий
пожарный разбежался и перепрыгнул через груду углей в темноту.
— Приехал с Кубани Володька и третьи сутки пьет, как
пожарный, — рассказывал он, потирая пальцами виски, приглаживая двуцветные вихры.
Но — не пошевелился. Приятно было сознавать, что он должен позвонить
пожарной команде, выбежать на двор, на улицу, закричать, — должен, но может и не делать этого.
— Это — верно! — поддержал его один из окружавших. — И водой могли облить, —
пожарная часть — под боком.
Самгин взял бутылку белого вина, прошел к столику у окна; там, между стеною и шкафом, сидел, точно в ящике, Тагильский, хлопая себя по колену измятой картонной маской. Он был в синей куртке и в шлеме
пожарного солдата и тяжелых сапогах, все это странно сочеталось с его фарфоровым лицом. Усмехаясь, он посмотрел на Самгина упрямым взглядом нетрезвого человека.
Город уже проснулся, трещит, с недостроенного дома снимают леса, возвращается с работы
пожарная команда, измятые, мокрые гасители огня равнодушно смотрят на людей, которых учат ходить по земле плечо в плечо друг с другом, из-за угла выехал верхом на пестром коне офицер, за ним, перерезав дорогу
пожарным, громыхая железом, поползли небольшие пушки, явились солдаты в железных шлемах и прошла небольшая толпа разнообразно одетых людей, впереди ее чернобородый великан нес икону, а рядом с ним подросток тащил на плече, как ружье, палку с национальным флагом.
Мать училась в гимназии, кончила, в это время бабушка умерла, задавленная
пожарной командой.
Клим замолчал, вспомнив
пожарного и танцора, которых он принял за рабочих.
Самгину казалось, что редактор говорит умно, но все-таки его словесность похожа на упрямый дождь осени и вызывает желание прикрыться зонтиком. Редактора слушали не очень почтительно, и он находил только одного единомышленника — Томилина, который, с мужеством
пожарного, заливал пламень споров струею холодных слов.
Верпы — маленькие якоря, которые, завезя на несколько десятков сажен от фрегата, бросают на дно, а канат от них наматывают на шпиль и вертят последний, чтобы таким образом сдвинуть судно с места. Это — своего рода домашний способ тушить огонь, до прибытия
пожарной команды.
Приготовить брандспойты!» — приказал он вахтенному (брандспойты —
пожарные трубы).
Нехлюдов слез с пролетки и вслед за ломовым, опять мимо
пожарного часового, вошел на двор участка. На дворе теперь
пожарные уже кончили мыть дроги, и на их месте стоял высокий костлявый брандмайор с синим околышем и, заложив руки в карманы, строго смотрел на буланого с наеденной шеей жеребца, которого
пожарный водил перед ним. Жеребец припадал на переднюю ногу, и брандмайор сердито говорил что-то стоявшему тут же ветеринару.
Подъехав к части мимо
пожарного часового, пролетка с арестантом въехала во двор полицейской части и остановилась у одного из подъездов.
На дворе
пожарные, засучив рукава, громко разговаривая и смеясь, мыли какие-то дроги.
— Ну, порядки. Да и жара же, — сказал брандмайор и, обратившись к
пожарному, уводившему хромого буланого, и крикнул: — в угловой денник поставь! Я тебя, сукина сына, научу, как лошадей калечить, какие дороже тебя, шельмы, стоят.
Нехлюдов сошел вниз на двор и мимо
пожарных лошадей, и кур, и часового в медном шлеме прошел в ворота, сел на своего — опять заснувшего извозчика и поехал на вокзал.
— Какие глупости… — грубила Алла. — Вы меня муштруете, как
пожарную лошадь.